Сестры подали к столу. Съели свое, потом подали другое блюдо, – вспоминает архиепископ Мокшицкий. – Другие тоже помогли. Как дома. Мама бегает между кухней и рождественским столом. Остальные помогают. Так было и с нами. Сестры бегали. Было не двенадцать блюд. Архиепископ медленно перечисляет остальные, которые появлялись на столе. Так, в начале подавались закуски: заливная рыба и салат оливье. В Италии его называют русским салатом, не знаю почему, – говорит бывший секретарь. – Потом борщ с пельменями, жареный карп с салатом из капусты, голубцы с крупой и грибным соусом. И маковая лапша. Кроме того, сестры приготовили компот из сушеных груш. И делали разные сладости. Когда я спрашиваю, что больше всего нравилось Иоанну Павлу II из этого рождественского меню, Архиепископ отвечает: он очень любил борщ с клецками и, конечно же, лепешки. Больше всего песочное печенье, которое готовили сестры. Торт ему тоже всегда нравился. Сестры с радостью наблюдали, как он ел все до последней крошки. Он просто чистил эту тарелку ложкой. На ней ничего не оставалось. В этом нет ничего удивительного. Все вроде было вкусно, домашнее. И – самое главное – традиционное, польское. Маковец привозили из Польши. Я помню, семья Туровских принесла арахисовый пирог, – рассказывает бывший секретарь. – Принесли блины. А тут возникала масса. Данусия Цесельская приносила завернутые лепешки с маковой начинкой или передавала их через кого-то еще, когда не могла прийти сама. Был даже чай из Польши. Святой Отец всегда пил чай, желательно фруктовый, до Сочельника. Из Люблина. Лесные ягоды, малина, шиповник. Еще мы пили воду и, наконец, кофе. Это такой итальянский обычай. Потому что в Польше в это время кофе не пьют, даже пока он не станет сладким, – смеется архиепископ. Около 18:00 Иоанн Павел II вставал из-за стола и шел зажечь свечу в окне библиотеки. Впервые он сделал это в 1981 году, через одиннадцать дней после введения военного положения в Польше. Это должно было быть знаком единства и солидарности с Поляками, праздники которых тогда не были ни хорошими, ни мирными. Закончилось военное положение, рухнул коммунизм, а обычай остался. Это был символ единства и солидарности с Поляками, о которых Святой Отец всегда тепло думал, в канун Рождества еще больше и даже теплее, – говорит архиепископ Мокшицкий. Кардинал Дзивиш однажды вспомнил, что эта свеча была символом стремления к миру во всем мире и мира на нашей Родине, мира в наших семьях. Эта свеча горела всю ночь, и те, кто ходили на полуночную Святую Мессу, знали, что это свеча мира. Этот знак настолько разросся в пейзаже Сочельника папы, что этот обычай был продолжен Бенедиктом XVI. Как и многие другие праздничные обычаи.
С согласия о. архиепп. Мечислава Мокшицкого – «Место для всех»
Издательство Знак, Краков 2013 г.
